Пейзажная лирика
Стихи, поэмы, романсы, арии
в классической китайской поэзии огромную роль. Китаец благоговел перед
изящным словом именно потому,
что
воспринимал
его
как
доступный
человеческому слуху отзвук Великого Дао, зримое проявление сокровенного. Но
зримым не исчерпывалась суть, словом не исчерпывался смысл. Берущий свое
начало от древней "Книги перемен" китайский эталон художественности: "уже
исчерпаны слова, а мысль - в избытке" - есть нечто совсем иное, нежели
внешне похожее на него некрасовское пожелание: "чтоб словам было тесно, а
мыслям просторно". Китайское изречение традиционно воспринималось
как
противопоставление слова и образа, который словом лишь пробуждается, но
живет вне его, по собственным законам. Отзвучали слова, но роятся образы -
подчас иные, нежели те, что названы словом. За образами птиц на речном
берегу угадываются фигуры любящих и добродетельных супругов, соблюдающих
законы предков и заботящихся о "малых сих"; за стаей саранчи видится
многочисленный богатый род, со
множеством
детей
и
внуков,
целая
благоденствующая и счастливая страна; вид драгоценного нефритового камня
рождает мысли о девушке - чистой, прекрасной, стыдливой и целомудренной...
Для китайца в произведении истинной поэзии почти всегда есть подтекст,
поэзия не может говорить прямо; образы должны воссоздаваться
не
в
произведении, а в самом сердце читателя, повинуясь
закону
созвучия
подобного; только тогда они не останутся чем-то внешним, посторонним для
читателя, только тогда будут для него истинно живыми. Приемы скрытой
ассоциации, внутреннего параллелизма всегда почитались наивысшей ступенью
поэтичности, и материалом для них всегда служили образы природы. Чаще всего
эти образы напоминали о неумолчном биении времени, приобщая читателя к его
вечному движению, объединяя человека и мироздание. Бурное половодье и буйное
цветенье трав - приметы радостной весны, холодная краса хризантемы и стаи
тянущихся к югу диких гусей - привычные приметы тоскливой осени. Однако же
осенние думы - это очень часто и горькие раздумья человека в конце своего
жизненного пути, когда многочисленные символы "заката года" словно бы
подводят итог. И тогда старое дерево с поникшими сухими плетьми ветвей, далее