Ван Вэй
Стихотворения
Жизнь и смерть воспринимаются как химера.
Раз уж заболел, значит, реальный облик обретаешь,
А стремление к Пустоте как раз и есть безумство.
Не существует ни одной дхармы как реальность,
Не существует ни одной дхармы как грязь.
Ты, отшельник, издавна сведущий во всем,
Следуя обстоятельствам, умей встряхнуться!
А тем более во время болезни не следует так во всем себе отказывать,
например, в удобной постели, необходимой для больного, и, конечно же, чашке
риса. Едва ли будешь сыт одним полосканием рта {Во время периода поста
монахам запрещалось принимать скоромную пищу, и наиболее благочестивые
монахи ограничивались лишь полосканием рта.}:
На кровати нет войлочной подстилки,
А есть ли в котле рисовый суп?
Во время дней поста не просишь подаяния -
Непременно впустую полощешь рот.
Пока же я поднесу тебе несколько доу риса -
Для спасения непрочной жизни твоей прими.
В этом стихотворении Ван Вэй позволяет себе
иронизировать
над
"постриженным" другом.
Поэту, несмотря на уважение и дружбу с отшельниками, ближе призывы
чаньских наставников, которые, в отличие от идеала аскета-отшельника в
ортодоксальном буддизме, говорили о возможности внезапного просветления,
умении жить в мире людских страстей и понимать жизнь во всех ее проявлениях.
Под влиянием этих наставлений многие танские поэты, говорившие в своих
произведениях о стремлении принять монашеский сан, так и не воплощали этого
в действительности. Без преувеличения можно сказать, что в творчестве почти
всех танских поэтов (Мэн Хаожаня и Ван Вэя, Ли Бо и Ду Фу, Бо Цзюйи и Юань
Чжэня) отразилась тема отшельничества. Пожалуй, с наибольшей силой идеал
отшельничества танской поры был выражен в строках Бо Цзюйи:
Хочу одного лишь - на реках, на глади озерной,
Стихи распевая, всю жизнь провести до кончины.
(Перевод Л. З. Эйдлина.)
Дружба с монахами
Поэта-отшельника, поэта-монаха часто можно было встретить в танском далее