ГРОМ КОЛЕСНИЦ ВСЁ СЛЫШНЕЙ (I, XI, 1)

Гром колесниц всё слышней и слышней; Белые пятна на лбах у коней. В горнице мужа не вижу ещё, Только слуга наш по-прежнему в ней. Вижу сумах я у горных высот. Вижу в низинах каштан у болот. Только супруга завидела я, Рядом садимся, он гусли берёт. Радость ужель не вкусить нам теперь? Старость настанет, и время уйдёт. Вырос на взгорьях возвышенных тут, Тополи там по низинам растут. Только супруга завидела я, Рядом садимся мы, шэны поют. Радость ужель не вкусить нам теперь? Смерть приближается, годы уйдут!

КНЯЗЬ НА ОХОТЕ (I, XI, 2)

Чёрная блещет железом четвёрка дородных коней, Собраны в руку возницы три пары поводьев-ремней, Князь в колеснице сидит, и любимые слуги его Ныне охотиться будут и вслед выезжают за ней. Гонят по времени года пригодных для жертвы самцов2, Те, что пригодны для жертвы, ныне самцы велики! Князь лишь прикажет вознице левей колесницу держать, Пустит стрелу и сразит он - все стрелы у князя метки. Северным парком с охотой теперь отправляется князь, Кони привычною рысью в четвёрке бегут, торопясь. Лёгкая едет повозка, звенят в бубенцах удила - Гончих собак и легавых для травли она повезла!

БОЕВАЯ КОЛЕСНИЦА (I, XI, 3)
I Для боевой колесницы кузов короткий - как раз! Гнутое дышло красиво кожей повито пять раз, В круге скользящем все вожжи3, чтобы лежали ровней, Посеребрённые кольца держат тяжи из ремней. Втулки длинны колесницы, шкура тигровая в ней, Пегих, а к ним белоногих впряг он могучих коней. Я, о супруг благородный, думой с тобою всегда; Твёрд, благороден, как яшма, сердцем же яшмы нежней! В срубах дощатых ночуешь в дикой далёкой стране - Скорбь о тебе наполняет сердца изгибы во мне!
II Мощные тучные кони - вся их четвёрка крепка, Вместе ременные вожжи держит возницы рука. Пегий с гнедым черногривым тянут в упряжке одной, С ними - с боков - черномордый жёлтый, а с ним - вороной. Верно, с драконом на поле рядом упёрты щиты, В посеребрённые пряжки средние вожжи взяты! Я, о супруг благородный, думой с тобою всегда, Там, благородный и нежный, в городе варварском ты! Скоро ли, скоро ль настанет вам возвращения срок? Вся я душой истомилась в думах о том, кто далёк!
III Дружных коней покрывает тонкой брони чешуя, Посеребрённая блещет ручка тройного копья4, Щит, разукрашенный в перья, длань прижимает твоя. Кони с резными значками5, в шкуре тигровой твой лук; В шкуру тигровую накрест всунул два лука супруг, Чтобы не гнулись, привязан к лукам упругий бамбук. Я, о супруг благородный, думой с тобою всегда, Лягy ль на ложе, встаю ли - в мыслях единственный друг! Твёрд и спокоен, я знаю, кто благороден и прям, - Добрая слава о муже, знаю, несётся вокруг.

ТРОСТНИКИ С ОСОКОЙ СИНИ, СИНИ (I, XI, 4)

Тростники с осокой сини, сини, Белая роса сгустилась в иней. Тот, о ком рассказываю вам я, Верно, где-нибудь в речной долине. По реке наверх иду за ним я - Труден кажется мне путь и длинен; По теченью я за ним спускаюсь - Он средь вод - такой далёкий ныне. Синь тростник и зелена осока - Не обсохли от росы глубокой. Тот, о ком рассказываю вам я, Где-нибудь у берега потока. По реке наверх иду за ним я - Путь мой труден, путь лежит высоко; По теченью я за ним спускаюсь - Он средь вод на островке далёко. Блёкнет зелень в сини тростниковой. Белая роса сверкает снова. Тот, о ком рассказываю вам я, Где-нибудь у берега речного. По реке наверх иду за ним я - Труден путь, я вправо взять готова; По теченью я за ним спускаюсь - Он средь вод у острова большого.

ПЕСНЬ О ПОСЕЩЕНИИ ЦИНЬСКИМ КНЯЗЕМ ЧЖУННАНЬСКИХ ГОР (I, XI, 5)

Что сыщешь ты там, у чжуннаньских высот? Там слива с катальпою горной вдвоём. Муж доблести прибыл на этот хребет, Он в шубе из лис, под узорным плащом, И лик, точно киноварь, ал у него! Его мы своим государем зовём. Что сыщешь ты там, у чжуннаньских высот? Утёсы да глади широкие плит. Муж доблести прибыл на этот хребет, Халат его пёстрым узором расшит, О пояс в подвесках бряцает нефрит. Пусть век он живёт и не будет забыт!

ТАМ ИВОЛГИ6 (I, XI, 6)

Там иволги, вижу, летают кругом, На ветви жужуба слетаясь, кружат. Кто с князем Му-гуном в могилу пойдёт? Цзы-цзюйя Янь-си выполняет обряд. И этот Янь-си, что исполнит обряд, Был самым храбрейшим из сотен солдат. Но только к могиле приблизился он, Как весь задрожал он и был устрашён. А ты, о лазурное небо вдали, Так губишь ты лучших из нашей земли! Как выкуп за тех, кто живьём погребён, Сто жизней мы отдали б, если б могли. Там иволги, вижу, летают кругом, Кружат, собираясь на тут под курган. Кто с князем Му-гуном в могилу пойдёт? Из рода Цзы-цзюйя могучий Чжун-хан. О, этот из рода Цзы-цзюйя Чжун-хан! Он сотню солдат отражал, великан! Но только к могиле приблизился он, Как весь задрожал он и был устрашён. А ты, о лазурное небо вдали, Так губишь ты лучших из нашей земли! Как выкуп за тех, кто живым погребён, Сто жизней мы отдали б, если б могли. Там иволги, вижу, летают кругом, Садясь меж колючих терновых кустов. Кто с князем Му-гуном в могилу пойдёт? Чжэнь-ху с ним в могильный уляжется ров, И этот Чжэнь-ху, что разделит с ним ров, Был с сотнею воинов биться готов! Но только к могиле приблизился он, Как весь задрожал он и был устрашён. А ты, о лазурное небо вдали, Так губишь ты лучших из нашей земли! Как выкуп за тех, кто живым погребён, Сто жизней мы отдали б, если б могли!

ТОСКА ПО МУЖУ (I, XI, 7)

То сокол, как ветер, летит в небесах, Он в северных рыщет дремучих лесах. Давно уж супруга не видела я, Великая скорбь в моём сердце и страх. О, как это сталось? Ужель я одна, Надолго забытой остаться должна? Ветвистые вижу дубы над горой, Шесть вязов я вижу в долине сырой. Давно уж супруга не видела я, И боль безысходная в сердце порой. О, как это сталось? Ужель я одна, Надолго забытой остаться должна? Там сливы на горных вершинах густы, В низинах там дикие груши часты. Давно уж супруга не видела я... О сердце, от боли как пьяное ты! О, как это сталось? Ужель я одна, Надолго забытой остаться должна?

КТО СКАЗАЛ: НЕТ ОДЕЖДЫ (I, XI, 8)

Кто сказал: нет одежды в поход снарядить бедняка? Плащ с тобой пополам разделю я в походе любой! Царь сбирается в путь и свои поднимает войска - Приготовил я дротик и длинную пику и в бой! Вместе выйдем на битву, ведь враг у нас общий с тобой. Кто сказал: нет одежды в поход снарядить бедняка? Мы разделим с тобою исподнее платье моё. Царь сбирается в путь и свои поднимает войска - Приготовил я дротик и с ним боевое копьё. Встанем вместе на битву за дело моё и твоё! Кто сказал: нет одежды в поход снарядить бедняка? Есть рубашка у нас, мы рубашку разделим вдвоём. Царь сбирается в путь и свои поднимает войска - Латы я приготовил и острым запасся мечом. Знаю, вместе с тобою мы в битву с врагами пойдём.

БРАТА МАТЕРИ Я ПРОВОЖАЮ (I, XI, 9)
Брата матери ныне я в путь провожаю с войсками, Берег северный Вэй - и здесь предстоит нам проститься. Чем его одарить, я не знаю,- какими дарами? Подарю я гнедую четвёрку с большой колесницей. Брата матери ныне я в путь провожаю с войсками, Бесконечная дума о нём в моём сердце сокрыта. Чем его одарить, я не знаю, - какими дарами? Подарю самоцветы и пояс с прекрасным нефритом!

О СКУПОСТИ КНЯЗЯ (I, XI, 10)
Жаловал нас В большой горнице, как подобало: Ныне ж от яств на пиру ничего не осталось - Жаловать нас Не умеет, как в прошлом бывало. Жаловал нам От всех яств по четыре сосуда; Ныне ж не ели мы досыта с каждого блюда. Жаловать нас Не умеет, как в прошлом бывало.