как будто ночь сама рыдает без конца,
поражена луной девичьего лица.

Так липнет к телу шелк, что виден стройный стан,
и, на него взглянув, монах забудет сан

и бросится, святой, пред красотою ниц...
Ах, груди трепетны, как пара диких птиц,

и, чтоб не взмыли ввысь, где птичий клик затих,
ладони девушки удерживают их.

Перевод Г. Ашкенадзи

О как она стройна и как стыдлива,
с волос вода струится, извиваясь,
Как будто плачет мрак тяжелых прядей,
луны лица прекрасного пугаясь.

Смотри, как шелк намокший повторяет
изгибы тела смугло-золотого,—
Искусен бог любви, таким соблазном
смутил бы и отшельника святого.

Волнуются встревоженные груди —
трепещут, будто две пугливых птицы,
Две диких птицы — красноклювых чаквы,
что через миг готовы в небо взвиться.

И словно в самом деле опасаясь,
что улетят они к родимой стае,
Испуганными, нежными руками,
красавица их держит молодая.

Перевод С Северцева