ПОВЕСТЬ О ДОМЕ ТАЙРА

свиток первый


3

МОРСКОЙ СУДАК

Все сыновья Тадамори служили в Дворцовой страже20, все удостоились права являться ко двору, и никто уже не гнушался общаться с ними. В те годы случилось как-то раз Тадамори приехать в столицу из земли Бидзэн, и государь-инок Тоба изволил осведомиться, какой показалась ему бухта Акаси?21

Тадамори ответил:
Так ярко сияет
над бухтой Акаси луна
порой предрассветной,
что о мраке ночном вспоминаешь,
лишь взглянув на волны прилива!

Такой ответ очень понравился государю, и стихотворение поместили в «Собрание Золотых Листьев»22.

Был ещё такой случай:

При дворе государя служила дама, возлюбленная Тадамори; он часто её навещал. Однажды, уходя, он забыл в комнате дамы веер с изображением луны. Подруги дамы стали подсмеиваться над ней, говоря:

- Откуда он взошёл, этот месяц? Непонятно, из какого захолустья он появился?

И возлюбленная Тадамори ответила:
Сквозь тучи ночные
он сам проложил себе путь,
мой месяц желанный.
Ужели должна я ответить,
откуда проник он в покои?..

Так сказала она в ответ, и за это Тадамори полюбил её ещё больше. Она родила ему сына Таданори, впоследствии правителя земли Сацума. Недаром говорится: «Сходные души льнут друг к другу»; Тадамори любил поэзию, и дама эта тоже славилась искусством слагать стихи.

И вот постепенно стал Тадамори главою Сыскного ведомства, а затем, в 3-м году Нимпё, в пятнадцатый день первой луны, скончался пятидесяти восьми лет от роду. Князь Киёмори был его старшим сыном и потому унаследовал главенство в семействе Тайра.

Когда в седьмую луну 1-го года Хогэн вспыхнул мятеж Ёринаги23, Киёмори, в ту пору всего лишь правитель земли Аки, принял сторону государя Го-Сиракавы и проявил немалую доблесть, за что получил в награду должность правителя земли Харима, а в 3-м году тех же лет Хогэн был пожалован придворным званием второго ранга24 и назначен помощником правителя Дадзайфу25. Затем, в конце 1-го года Хэйдзи, снова вспыхнул мятеж, поднятый Нобуёри, и Киёмори опять сражался на стороне государя и покарал изменников смертью. А так как усердие, проявленное повторно, всегда заслуживает особо щедрой награды, на следующий год Киёмори опять повысили в ранге. Он стал советником - сайсё26, главою Сыскного ведомства, получил титул тюнагона, а затем и дайнагона и, наконец, был произведён в министры, после чего, минуя должности Правого и Левого министров27, возвысился до самого почётного сана, стал Главным министром28 и получил младшую степень высшего придворного ранга. И хотя Киёмори никогда не служил в дворцовой страже, высочайшим указом было ему даровано право иметь при выездах свиту. А вскоре новый указ позволил ему ездить в карете, запряжённой волом, или в повозке, которую тянет челядь, так что теперь он мог уже прямо в карете въезжать в запретные ворота дворца, точь-в-точь как если бы то был сам регент или канцлер29.

«Главный министр наставник императора, пример всему государству, гласит закон. - Он правит страной, наставляет на путь, гармонически сочетает Инь и Ян30 и властвует над ними такова эта высокая и важная должность. А посему, если нет достойного человека, пусть эта должность остаётся свободной». Оттого эта должность и называется «Местом достойного» или «Местом свободным», ибо закон запрещает назначать на неё человека, добродетелью не украшенного. Но князь Киёмори сжимал в деснице всю Поднебесную средь четырёх морей31, стало быть, рассуждать было не о чем.

Говорили, будто дом Тайра так процветает по чудесной воле бога Кумано32. Как-то раз, ещё в бытность свою правителем земли Аки, Киёмори отправился морем из Исэ в Кумано на богомолье, как вдруг огромный морской судак сам прыгнул к нему в ладью.

- Это знамение посылает сам бог Кумано, - сказал монах, сопровождавший Киёмори. - Немедленно съешьте Этого судака!

- В древности в лодку чжоуского князя У-вана прыгнула белая рыба...33 - отвечал Киёмори. Да, это счастливое предзнаменование!

И хотя случилось это по дороге на богомолье, когда надлежит с особой строгостью соблюдать все Десять Заветов34, поститься и всячески остерегаться малейшей скверны, Киёмори повелел приготовить этого судака и дал отведать по куску всем своим родичам и вассалам. Кто знает, может быть, и впрямь по этой причине счастье с тех пор во всём ему улыбалось, и он возвысился до высшего сана, стал Главным министром. Сыновья и внуки его тоже продвигались в званиях быстрее, чем дракон взвивается в небеса. Так удостоился Киёмори почестей, каких не знавал никто из девяти поколений его предков. Поистине, несказанная благодать!


Назад Содержание Далее